 |
Мы о звездах, и звезды о себе |
|
        |
||
|
Роман Трахтенберг: Как стать богатым и знаменитым?
«Мне всегда хотелось славы и денег, и я решил связать себя с эстрадой» – пишет Роман Трахтенберг в своей книге «Вы хотите стать звездой?». В этой исповеди «Мефистофеля российского шоу-бизнеса», можно найти много дельных советов по искусству «продвижения себя». Все рецепты Трахтенберга проверены личным опытом и могут быть интересны людям самых разных профессий, ведь Роман выступал в переходах как уличный музыкант, работал челноком, путешествовал автостопом по Европе, защищал диссертацию по фольклору, вел клубные вечеринки и сделал себе имя в самом сложном эстрадном жанре – конферансе. Урок 1. Занимайтесь любимым делом – Роман, каждый человек мечтает реализовать себя, сделать карьеру, добиться материального благополучия. Удается это далеко не всем. Каковы слагаемые вашей формулы успеха? – Чтобы добиться успеха в деле, которым ты занимаешься, должны выполняться три правила. Нужно всем говорить, что ты самый лучший. Все вокруг должны говорить, что ты самый лучший. И ты на самом деле должен быть самым лучшим. Если одно из этих слагаемых выпадает – то ничего не получится. Я думаю, что эти три составляющие успеха, применимы к любой специальности. Еще очень важно – полностью отдавать себя делу, которым занимаешься и не залезать в другие сферы, где ты не компетентен. – Путь к вершинам шоу-бизнеса вы начинали с концертов в уличных переходах. Что дал вам этот опыт? – Этот опыт дал мне все. Но на самом деле, моя трудовая биография началось еще раньше, до уличных переходов. 26 апреля 1989 года я вернулся из армии, и, послонявшись две недели без дела, пропив уйму денег, трахнув старых подруг, я понял, что надо искать деньги, потому что денег нет. Увидел объявление, что требуются продавцы газеты «Фонтанка» и поехал в редакцию. Там я понравился, мне поверили, дали в долг газеты, и я стал их продавать. Надо сказать, что газета представляла собой редкие помои. Это был листок бумаги, размноженный на ксероксе, очень плохого полиграфического качества, но стоил он 50 копеек, в то время как «Правда» и «Известия» стоили 2 или 3 копейки. Несмотря на это, я умудрялся ее продавать и даже ставил рекорды продаж. Потому что, прочитав «Фонтанку» от корки до корки, я делал рекламу: «Если вы хотите узнать, что же написано на лбу у Горбачева в виде родимого пятна, покупайте газету». Потом я понял, что торговать газетами для меня не очень интересная история. Я решил спекулировать водкой. В то время начали вводить талончики на алкоголь. Я покупал у бабушек талончики по трешке, покупал на них водку за 6-10 рублей и продавал ее за 15 рублей. Получались неплохие деньги. – Уличная торговля стала прелюдией к концертам в переходах? – Да, я поступил в институт культуры на режиссерское отделение и подумал, а почему бы мне не выступать на улицах, как делают многие – поют песни, читают стихи. Я подбил приятеля, который играл на гитаре, и мы стали петь в переходе. И вся основная модель поведения, которую я использую сейчас в своей профессии, была выработана именно тогда. Я понял очень важную вещь – если ты не привлек к себе внимания, люди не остановятся. А если они не остановятся, они не дадут тебе денег. Поэтому первостатейная задача – их остановить. И вторая цель – их удержать. Чтобы остановить потенциального зрителя, мы надевали бархатные костюмы, которые шикарно смотрелись на фоне облезлых стен. А чтобы удержать зрителей, нужно было придумывать оригинальные номера. Среди наших хитов были «наркоманское попурри», несколько песен, пародии. Некоторые из тех номеров я до сих пор использую в своих программах. У меня безотходное производство. Но самое важное, что тогда в переходах я научился главному – на равных общаться с людьми. – Что значит «на равных общаться с людьми»? – Не заискивая. Вот идут по улице богатые люди, а ты стоишь в переходе поешь и попрошайничаешь как нищий. Какие чувства тебе переполняют? Самые разные. Но у меня всегда было твердое убеждение, что нищий я только в данный момент времени, а завтра у меня будет много денег. И неизвестно еще у кого будет больше денег у меня или у тех, кто идет мимо по переходу. Поэтому я научился смотреть людям прямо в глаза, не отводя взгляд – смотреть не снизу вверх, не сверху вниз – а на равных – «Эй, ребята, подходим сюда». Люди смотрят, что ты артист, а артист всегда в законе. И не важно, где он выступает. Поэтому и сейчас я живу по принципу: «Ребята, вы меня пригласили. Да, вы заказчики. Но вы ничем не лучше, чем я. У вас денег немного побольше, но вы свою работу делаете хорошо и я свою работу делаю хорошо. Поэтому я не должен на вас смотреть снизу вверх». На всех мероприятиях я веду себя точно так же, как в подземном переходе – общаюсь с публикой на равных, где бы я не выступал – на сцене, в клубе, в ресторане, в сауне… – А как вы общаетесь с теми, кто ниже по статусу? – Я со всеми общаюсь на равных. Я противник хамства, хотя на меня все время вешают ярлык хама. А на самом деле у нас только один хам на телевидении – это Владимир Соловьев. А на радио их два – он и Матвей Гонопольский. Про Соловьева я даже стишок записал и разместил его на своем сайте romantrahtenberg.ру. Можете прочитать. Он начинается так: «Подкрадется пиздец, когда вовсе не ждешь. Вот и теща с женой охуели. Рано утром врубают «Серебряный дождь», там с утра соловьиные трели..», а заканчивается так: «И ужасную тайну вчера подглядел – Соловьев разговаривал жопой». Я хамства не приемлю, потому что я человек культурный, образованный. То, что я употребляю ненормативную лексику, никак не унижает ни моего образования, ни уровня моего воспитания. Культурный человек – он знает, где что можно, а где что нельзя. Урок 2. Умейте торговаться – Роман, очень много людей, которых в детстве и юности, считают «гениальными», одаренными, в реальной жизни никем не становятся и ведут самое заурядное существование. Как вы это объясните? – Такие истории сплошь и рядом. Взять хотя бы моего приятеля, с которым я начинал выступать в уличных переходах, мне тогда казалось, что он просто супер, как играет на гитаре. Я считал его очень талантливым. Мы не виделись с 94 года и вот недавно встретились, и сейчас я вижу, что играет он очень плохо, что все это только самодеятельность, потому что теперь я знаю, как играют профессионалы. Человек за эти годы ни на йоту не продвинулся в овладении своей специальностью! А ведь он учился со мной в институте культуры – прошел такую же школу как я, но дальше ничему не хотел учиться. Я стал режиссером, шоуменом, а он – кладет кафельную плитку на стройке. – Ну, вы обладатель редкого дара – гениально говорите, импровизируете, бесподобно рассказываете анекдоты. Умение строить фразы и свои выступления по драматургическим законам – у вас врожденное или приобретенное свойство? – Я умею строить фразы, потому что у меня есть начальное филологическое образование, которое не пропьешь. Как гуманитарий я знаю – что сказать, как режиссер знаю – как сказать. Я с детства учился быть душой компании. В общении с людьми стараюсь быть искренним, честным и, ни в коем случае, не лицемерить. Это вызывает симпатию. А вот когда ты не искренен, люди перестают тебе верить. – В умных книжках по «психологии успеха» пишут, что из любой неудачи нужно извлекать пользу и обращать ее себе во благо. Какой ваш провал был самым грандиозным? – Самый грандиозный провал был в 12 лет, когда я выучил монолог, вышел на сцену и очень хотел удивить публику оригинальным номером. А в середине выступления забыл слова и убежал со сцены. Я до сих пор вспоминаю этот эпизод с содроганием. – Я думала, вы назовете случай с Геннадием Хазановым, когда на олигархической вечеринке он рассказал анекдот, который вы не смогли закончить. Геннадий Викторович сказал, что вам не место в профессии и унизил вас на глазах миллионеров и звезд шоу-бизнеса… – Этот случай я переживал один вечер, шлепнул триста граммов вискаря, а наутро был как огурец. На шутках Хазанова я воспитывался, заучивал его монологи. Это человек – эпоха, но его время ушло. На той вечеринке он решил показать ху из ху. И сделал это зло и некрасиво. Я ничего не забываю. Я обязательно устрою Хазанову что-то подобное. Отомщу ему его же оружием, сделаю так, что ему тоже нечего будет ответить. – Какой жестокий мир шоу-бизнеса. А с кем из коллег по цеху вы в дружеских отношениях? – С Владимиром Винокуром. Он в отличие от Хазанова однажды спас меня от провала, когда публика не заводилась, не реагировала на мои шутки. Винокур разрядил ситуацию. А спустя какое-то время пригласил на свой день рождения. Я ему сказал: «Владимир Натанович, мы едва знакомы…» А он мне ответил: «Рома – ты мой любимый герой. Я слушаю тебя каждый вечер» и представил меня своим близким, как своего друга. Я много раз видел, как Винокур работает на «корпоративах». Он очень остроумный, блистательный шоумен. – Роман – это правда, что у вас до сих пор нет директора? – Да, все свои дела я веду сам. Мне так удобнее. Переговоры с заказчиками, торг – это очень тонкая материя, чтобы перепоручать это дело какому-то человеку, которого нужно все время контролировать. Торговаться меня научила работа на барахолке. Я там вкалывал продавцом и никогда этого не стеснялся. Я знаю, что никогда нельзя опускать цену за свое выступление ниже определенного уровня, даже если тебе позарез нужны деньги, иначе в следующий раз тебе предложат за работу еще меньше. Но я так же понимаю, что если приглашают выступать перед инвалидами или на каких-то благотворительных вечерах, то надо выступать бесплатно. А для того, чтобы пригласили в Кремлевский концертный зал – мне самому еще нужно доплатить. Ни один директор не в состоянии решать за меня эти вопросы. Урок 3. У самца две головы – В вашем клубе «Трахтенберг-кафе» работают очень приятные, обходительные люди. Сколько человек у вас в подчинении? – 18 человек. Я рад, что у нас нет текучки кадров. Человек уходит, если заболел, или уехал в другой город, или девушка вышла замуж и муж богатый. Чтобы кто-то уходил, потому что ему не нравится у нас работать – так не бывает. За все время был только один скандал, когда я заметил, что две девочки-официантки работают не на меня, а на себя. Я им сказал: «Я вам создал все условия для благоприятного функционирования, а вы думаете только о себе. Я люблю, когда на меня ставят, но ненавижу, когда на меня кладут. Вы оштрафованы». Они сказали: «Мы не согласны». Я сказал: «Вот ваши деньги и пошли вон». – А вас когда-нибудь «кидали»? – Это происходит постоянно. Я даю человеку взаймы деньги, потому что считаю его своим другом. И, получив мои деньги, этот «друг» начинает жить какой-то странной жизнью – покупает себе дорогую машину и совершенно не собирается возвращать мне долг, видимо считая, что мне не нужна лишняя сотня тысяч долларов. Он, конечно, ошибается, потому что я бы нашел этой сотне тысяч другое применение. Я с удивлением обнаружил, что очень многие люди живут по принципу: «Я тебе должен – ты и парься». – Как вы возвращаете эти долги? – В зависимости от того, о какой сумме идет речь. Если это очень большие деньги, то есть структуры, которые занимаются этими делами. Для меня важно не столько вернуть мои деньги, сколько наказать человека, объяснить ему, что он не прав. Как кошку или собачонку нужно ткнуть в то место, куда она наделала, чтобы она поняла, за что ее ругают. С уходом религии из нашей жизни размылась шкала моральных ценностей. В Библии написано: не укради, не убий, не прелюбодействуй. Если у нас нет религии, как мы можем сказать, что плохо, а что хорошо. Мы живем в стране, где еще пятнадцать лет назад было престижно быть бандитом. И они ходили с золотыми цепями на бычьих шеях и чувствовали себя героями и все бабы хотели проводить с ними время, потому что они богатые. А то, что они людей убивали или наркотиками занимались – это никого не волновало. – А вы выступали перед бандитами? – Выступал. Я выступал за деньги и просто выполнял свою работу. Мне все равно перед кем выступать, потому что артист он вне политики. Его работа – это театр. Если бы мне сказали убивать – я бы не стал убивать. А дружить с бандитами – я никогда не дружил. Место бандита в тюрьме. – Вы богаты, успешны, знамениты. Скажите, а женщины вас когда-нибудь «использовали»? – Пару раз. Я не ведусь на эти вещи, хотя, конечно, не всегда получается, потому что иногда существует такое чувство как любовь. И все вокруг видят, что один человек влюблен, а другой вьет из него веревки – и ничего здесь не сделаешь. Друзья могут говорить тебе: «Ты, что не видишь, что она сука». А ты говоришь: «Уйдите, вы мне больше не друзья» – хотя они искренне желали тебе добра. Вообще, теме отношений мужчины и женщины я посвятил целую книгу «Путь самца». Она была написана по горячим следам моей семейной драмы. Дело в том, что в моей жизни появилась девочка, раскруткой которой я пытался заниматься. И так случилось, что она стала моей официальной любовницей. Освоившись в этой роли, девочка сделала так, что мне пришлось расстаться с женой, с которой я прожил 16 лет. В общем, девочка оказалась законченной мразью. Когда я ее выгнал, она напоследок еще и обворовала меня. После этой истории меня трясло, колбасило, я лечился у психиатра и даже купил пистолет и решил покончить жизнь самоубийством. Но, слава Богу, до этого не дошло. В книге «Путь самца» я пишу, что у мужчины две головы. Одна на плечах, а другой он думает. Когда он начинает думать головой, которая у него на плечах самец в нем умирает и рождается мужчина. Правда путем самца некоторые мужчины идут до глубокой старости. Для меня секс никогда не являлся превалирующим. Секс это секс, а любовь это любовь. Любовь – это всегда терзания. Здесь я согласен с Гришковцом, который сказал: «Любовь – это всегда плохо, это всегда мучение, даже если все хорошо». Ты не можешь спокойно сидеть, ты не можешь спокойно думать – какая бы хорошая девушка не была и сам ты – отличный парень. Любовь правит миром и все безумства, все глупости делаются именно из-за нее. – А может произойти такое чудо и Роман Трахтенберг с его ораторским даром станет проповедником «а ля дьякон Кураев»? – Нет, конечно, Во-первых, дьяконом я не могу стать, потому что я еврей. Во-вторых, никакие православные бредни меня не волнуют. Если бы я выбирал религию, я бы выбрал иудаизм. Я не являюсь ревностным верующим, но иногда захожу в синагогу помолиться. Беседовала Татьяна МЕДВЕДЕВА
Анекдот от Трахтенберга «Искусство продаж» Встречаются двое. Один печальный, другой веселый. Печальный интересуется: «Ты чего такой веселый?»
Наше досье. |
Катя Лель |
|
|
|
||
|
|
||
